Правовой статус арбитра международного коммерческого арбитража

• Морське право

В настоящее время мало кто подвергает сомнению преимущества международного коммерческого арбитража как по сравнению с государственными судами, с одной стороны, так и с прочими формами альтернативного разрешения правовых споров (alternative dispute resolution – ADR), - с другой. Общепризнано, что арбитраж – это вид юрисдикции, похожий более всех других форм ADR на государственный суд. Таким образом, естественно, возникает мысль, что статус арбитра аналогичен статусу судьи, осуществляющему правосудие в государственных судах. Давайте же подробнее рассмотрим эту идею.

Природа статуса арбитра – судьи в третейском суде

Согласно теории делегации арбитры получают полномочия и власть от государства на разрешение споров в качестве частных лиц. Ведь от воли государства, в конечном счете, выраженной в соответствующем законодательстве, либо международном договоре, зависит делегирование арбитрам соответствующей компетенции, присущей, в общем-то, государству. Так что арбитражное соглашение выражает лишь волю сторон спора передать спор на рассмотрение и разрешение частных лиц, но никоим образом не может быть фактором, определяющим саму природу власти арбитров. Эта власть совершенно аналогична власти судьи, отличаясь от нее только тем, что судья государственного суда получает свою власть от государства непосредственно, а арбитр – опосредствованно, через согласие сторон спора на его номинирование. 
Разумеется, ответом на столь решительное отождествление статуса арбитра с правовым статусом судьи была полярная теория. В соответствии с ней власть арбитру придает именно арбитражное соглашение. Таким образом, арбитр рассматривается как мандатарий сторон спора.

Как это часто бывает в юридической теории, крайние точки зрения не могут охватить все многообразие отношений определенного института, так что большее развитие и признание получают некоторые компромиссные теории, соединяющие рациональные зерна, неизбежно присутствующие в радикальных теориях. Примером такой компромиссной точки зрения может служить теория, предложенная А. А. Городисским (Требования, предъявляемые к арбитрам в международном коммерческом арбитраже // Третейский суд. — 2008. — № 5). Действительно, третейский суд, соответственно, и статус арбитра основывается на арбитражном соглашении, следовательно, если стороны спора договорятся о прекращении мандата, то он не может сохраниться. Очевидно, что арбитры оказывают сторонам спора услугу, но отнюдь не являются их представителями. Выходит, что, с другой стороны, арбитры вполне независимы от сторон, и, подобно судьям государственных судов, должны соблюдать требования беспристрастности и независимости, хотя и нет сомнения в том, что третейские судьи являются мандатариями сторон.

Беспристрастность и независимость арбитра

Ч. 2 ст. 12 Закона Украины «О международном коммерческом арбитраже» от 24.02.1994, вполне соответствующая п. 2 ст. 12 Типового закона ЮНСИТРАЛ не оставляет сомнения в том, что, когда существуют обстоятельства, вызывающие обоснованные сомнения в беспристрастности или независимости арбитра, стороны получают право требовать отвода арбитра. Таким образом, с учетом положений ч. 1 этой статьи Закона и соответствующего положения Типового закона (п. 1 ст. 12), не возникает сомнений в том, что у арбитров имеется обязанность действовать беспристрастно и независимо. Конечно, требование беспристрастности и независимости в отношении арбитров несколько отличается от аналогичного требования в отношении судей государственных судов.

Понятия независимости и беспристрастности арбитров неравнозначные, но они так взаимосвязаны, что их изучение по отдельности возможно только в рамках теоретических концепций. Хотя имеется и такое мнение, что различие между этими категориями вовсе стирается в каком-то аспекте. Да, возможно, таким аспектом является объективность, поскольку как зависимость, так и небеспристрастность арбитра приводят к необъективности. Однако независимость и беспристрастность – различные аспекты объективности.

Независимость и беспристрастность арбитров презюмируются, то есть сторона должна доказать наличие обстоятельств, которые ставят их под сомнение, а именно может зависеть от другой стороны спора, или от другого арбитра, или являться предвзятым (небеспристрастным). Считается, что сторона, которая арбитра назначила или в назначении которого принимала участие, может заявить отвод только по обстоятельствам, ставшим ей известными после назначения. Эта норма призвана блокировать попытки затягивания процесса недобросовестной стороной. Зависимость арбитра толкуется как конкретные обстоятельства, препятствующие абсолютной свободе арбитра в принятии решения в соответствии со своими убеждениями. Предвзятость или небеспристрастность арбитра имеет два аспекта: объективный, то есть факты поведения арбитра, и субъективный, то есть впечатление отсутствия нейтральности, непредубежденности арбитра.

Конечно, международный арбитражный процесс – это часть международного гражданского процесса, таким образом, общие принципы гражданского процесса распространяются и на арбитров, как и на судей государственного суда. Правосудие в широком смысле должно осуществляться в любом случае, однако арбитры, в отличие от судей, назначаются сторонами спора и оплачиваются ими, поэтому правосудие в собственном, узком смысле осуществляется только государственными судьями.

Вместо заключения

Конечно, вопросы, связанные с правовым статусом арбитров довольно сложные и отнюдь не исчерпываются анализом отношений независимости и беспристрастности. Однако именно эти отношения играют принципиальную роль в определении статуса арбитра или судьи третейского суда. Из-за скромного объема настоящей публикации множество аспектов, характеризующих правовой статус арбитров, осталось за пределами нашего внимания. В заключение можно привести несколько примеров, которые могут проиллюстрировать судебные решения, предметом которых были такие отношения.

Так, немецкий суд рассмотрел вопрос о том, являются ли ироничные публикации арбитра об арбитражном процессе основанием, достаточным для сомнений в его беспристрастности. Ответчик по делу поставил вопрос об отводе арбитра, довольно подробно описавшего рассматриваемое арбитражем дело, причем он в ироничном тоне отзывался как о самом деле, так и об ответчике. Хотя наименование ответчика указано не было, мюнхенский земельный суд решил, что ходатайство об отводе арбитра подлежит удовлетворению. В своем постановлении суд отметил, что публичное раскрытие информации по делу без разглашения его подробностей не является бесспорным доказательством пристрастности арбитра, но ироничный тон, с которым это было сделано, может вызвать у любого непредубежденного лица сомнения в беспристрастности арбитра. Любое описание арбитром дела, которое может рассматриваться стороной как неуместное и умаляющее ее достоинство, дает достаточные основания для сомнений в беспристрастности арбитра, хотя бы оно было лишь стилистическим приемом (Landgericht Munhen II, Germany, 2 OH 1728/01, 27 June 2002).

Правовым последствием установления зависимости или пристрастности арбитра может быть отмена арбитражного решения судом. Например: по делу Aristos Michael et al v SPE Stroumpiou (Civil Appeal 190/12) Верховный суд Республики Кипр отменил решение арбитража в июне 2018 года, поскольку установил недостаточную беспристрастность арбитра. Точнее, зависимость арбитра от ответчика, поскольку он некогда работал в компании-ответчике, была одним из мотивов отмены решения арбитража.

Юридическая практика

Артур Ніцевич

nitsevych@interlegal.com.ua